ФОРУМ ЕВГЕНИЯ СИДИХИНА

О съемках фильма:
Бандитская коломна.
14 Апреля 2003

Скрытый текст

Если включить телевизор и постараться усечь идущее по нескольким
каналам, выясняешь, что раз в пять минут в стране умирает, хрипя
на элитной больничной койке, как минимум один вор в законе. Создается
впечатление, что не только телевизионщики, но и режиссеры соревнуются,
у кого самый-самый леденящий душу сериал про "кровь и любовь".
По законам жанра действие происходит в мегаполисах: Москве, Санкт-Петербурге.
Но сегодня у российских сериальщиков новая фишка: криминал
в провинции. Очередной фильм про бандитские перипетии с участием
известных и любимых народом актеров Дины Корзун, Евгения Сидихина
и Николая Чиндяйкина снимается в Коломне. Наш корреспондент побывал
на первом съемочном дне. Впечатления неоднозначные.
Очень хороший человек и актер Николай Чиндяйкин лежал под
капельницей на больничной койке. Рука, пронзенная смелой рукой
медсестры с очень редким в последнее время киноименем Ася, пугала
неестественностью и неправильностью нарисованной татуировки.
Крест на левой руке Николая Дмитриевича по аляповатости мог соперничать
разве что с перстнем и солнцем на правой. Никак вор помирает,
законник. Его первая реплика подтверждает то, что я если и не
угадала на все сто, то недалека от истины:
- Падлы... Курвы...Чемодан...
Если включить телевизор и постараться усечь идущее по нескольким
каналам, выясняешь, что раз в пять минут в стране умирает, хрипя
на элитной больничной койке, как минимум один вор в законе. То,
что такого количества их даже в России отродясь не было, не смущает
никого - ни сценаристов, ни режиссеров, ни остальных людей из
мира кино и телевидения. Никого уже не смущает и то, что помимо
воров, ментов, как ни странно, есть в Отечестве и другие люди
- простите за банальность, но летчики, плотники, ядерные физики,
учителя и слесари. Поэтому когда я увидела ту самую сцену первого
съемочного дня нового фильма Максима Пежемского, то разочарованию
предела не было. Узнав, что в Коломну приезжают с киностудии
Горького и будут съемки, я тешила себя мыслью, что завтра на
месте увижу, как рождается что-то правдивое о провинции и ее
людях. Очень хотелось улицезреть нечто в духе Шукшина, Рязанова,
Ростоцкого-старшего.
* * *.
Съемки в основном шли на шестом этаже здешней районной больницы.
Начали с упомянутой выше сцены. Больничную палату изображал кабинет
зав. отделением доктора Новикова. Просто палата настоящей районной
больницы, очевидно, все-таки слабо подходит для лежания там дядьки,
как теперь принято говорить, "близкого к криминальным кругам".
Николай Чиндяйкин, покоясь на койке, напевает что-то из разряда
"по тундре, по железной дороге..." Настраивается человек, в роль
входит. Медсестра Ася, подобранная из местных же медсестер, нервничает
и пытается читать текст. Лицо ей по глаза закрыли марлевой повязкой.
И где они видели медсестер, меняющих бутыль капельницы, в повязке?
Может, по правилам оно так и должно быть, но в жизни...
Пока идут приготовления, мы беседуем с Максимом Пежемским.
- Максим, что это будет - фильм или сериал?
- Мы делаем кинопродукцию для телепоказа, снимаем на пленку.
Задумано это как десять фильмов, которые будут делаться разными
режиссерами, и, наверное, только какие-то из них попадут на киноэкран.
А вместе все сложится в десятисерийный альманах по произведениям
писательницы Поляковой. Моя картина - по книге "Как бы не так".
Главный герой, которого играет Женя Сидихин, - провинциальный
самурай. Это история человека, который связан обязательством
с другим человеком, который его когда-то спас, но между ними
встает женщина. Он вынужден делать выбор, что он и делает.
- Вы ориентируетесь на какой-то конкретный телеканал?
- Нет. И, честно говоря, мне абсолютно все равно.
- Почему для съемок выбрана Коломна?
- Полякова живет во Владимире, и она, наверное, поэтому не
пишет про Нью-Йорк.
- А вам не хотелось бы снять что-то в духе Спилберга, может
быть, Лукаса?
- Нет. У меня свой дух.
- В какие сроки вы намерены завершить работу над своими двумя
сериями?
- Запланировано двадцать съемочных дней.
* * *.
Но это проза. А если немного поэзии - то главную женскую партию
исполняет ни на кого не похожая Дина Корзун. Она даже по экс-кабинету
зав. отделением перемещалась с обаянием солнечного зайчика. После
"Страны глухих" Валерия Тодоровского и "Последнего прибежища"
Павла Павликовского (за эту работу актриса получила приз за лучшую
женскую роль на кинофестивале в Салониках) про Дину как-то ничего
не было слышно.
- Куда вы пропали?
- Полтора года снималась в Питере у Сергея Снежкина. Осенью
двадцатисерийный телефильм увидят зрители, называется он "Женский
роман", и я там играю главную роль. Здесь я играю доктора, девушку
в ожидании любви. За то, что она будет искренней, принципиальной
и смелой, судьба подарит ей настоящую встречу.
- Боюсь, это не похоже на "Страну глухих". Чем вас привлекает
эта работа?
- Режиссер заинтриговал. Да и по сюжету история очень крепкая,
а я люблю такие вещи - мне остается только наполнить персонаж
душой. Героиня - особенная, не от мира сего, она существует в
другом измерении. Ее не ставят в тупик сложные обстоятельства.
Она остается принципиальной до конца, несмотря на то что многие
считают такое поведение опасным и неумным в наше время.
- Насколько это похоже на вас?
- Мне кажется, я человек рисковый. И если надо помочь и не
останется времени на раздумья, я ринусь.
- Что-то особенное произошло в вашей жизни за последнюю пару
лет?
- Я стараюсь каждый день проживать значимо. У меня сейчас
такой внутренний переходный период. Мне кажется, что я мудрею
или успокаиваюсь. И это дается непросто. Происходит переоценка
ценностей. Если раньше профессия занимала важное место в моей
жизни, теперь - все меньше и меньше. Сейчас для меня важнее мой
сын Тимур, которому двенадцать с половиной, и мой муж. Я стараюсь
проводить с ними как можно больше времени. Жизнь у нас одна.
- Обычно подобные разговоры заводятся, когда нет работы.
- Нет. У меня как раз работы много. И я стараюсь бывать со
своими чаще, но это не всегда удается. Полтора года я разрывалась
между двумя городами, переезды, перелеты, самолеты, поезда. Очень
тяжело. Зарекалась не сниматься. Даже просила своих родных: если
я забуду то, что говорю сейчас насчет работы, вы меня останавливайте.
Но, как видите, опять снимаюсь.
- Во МХАТ вернуться не хочется?
- Я ушла три года назад, до смерти Олега Николаевича Ефремова.
Меня пригласили тогда сниматься в Англию, и я уехала на четыре
месяца. А когда вернулась, не стала подписывать контракт. И пока
не жалею и не хочу. Так много работы в кино. Я поняла, что театр,
о котором я мечтала, - это сублимация жизни, это когда ты себе
больше ничего не оставляешь. Когда же появляется счастье в личной
жизни, приходится выбирать. И я выбрала. У меня есть антрепризный
спектакль, который я очень люблю, - "Золото" Романа Козака, моего
педагога. Так что живое общение у меня со зрителем есть. А в
репертуарный театр пока ни в какой не собираюсь, да и не зовут.
Сложно все. А потом у меня и муж иностранец, и все знают, что
я то там, то здесь.
- И кто же ваш муж?
- Мы познакомились во МХАТе. Он приехал на первый иностранный
курс, который набирал Олег Павлович Табаков, изучать систему
Станиславского. Его зовут Луи, и он швейцарец. А живем в Лондоне,
у Луи там дом.
* * *.
Уходила я с чувством, что очень хочется ошибиться и кино про
"калынка-малынка, водка-селедка и пиф-паф на улицах" не будет.
Раньше таких русских любили показать разве что иностранные режиссеры,
сейчас этим все чаще грешат свои. Обидно. Возможно, впечатление
обманчиво, в конце концов это был только первый съемочный день,
а там, глядишь, и захлестнет режиссера- постановщика мощное неординарное
решение. Да такое, что и я, и конкуренты языки поприкусываем.
Поживем - увидим.
г. Коломна.

Приехавший на съемку Евгений Сидихин выглядел слегка уставшим,
пил чай и ерошил для роли волосы.
- Зачем вам очередной сериал?
- А вам зачем? Вы же их смотрите?
- Нет.
- Но другие люди смотрят. Вот поэтому они и снимаются.
- А не страшно за рутиной упустить что-то важное и значимое,
например, мысль о серьезной работе?
- Если мысли есть, им ничто не может помешать.
- Устоявшееся амплуа, по-моему, уже есть - добрый мент, честный
сыщик, теперь вот самурай. Не хотелось бы круто изменить все
и сыграть дрянь?
- Нечего у меня хлеб отнимать! - отвечает подошедший на перекур
Николай Чиндяйкин.
- Вот. Не могу я у Коли хлеб отнимать. Он же не играет молодых
и благородных.
- А по-моему, сделать для себя, как для актера, что-то нетипичное
- это невероятно интересно. Вот только представьте: выходит актер
Чиндяйкин играть Тригорина, тоже ведь паразит будь здоров, но
неявный. Я бы досмотрела такую "Чайку" только из-за вас!
- Все у меня было, - улыбается Николай. - И Тригорин, и еще
много чего.
- Сейчас мы снимаем кино, - Евгению, похоже, решительно не
нравятся мои разговоры про амплуа и сериалы. - И вообще я очень
рад тому, что познакомился с Максом Пежемским, я снимался в его
фильме "Мама, не горюй". Он очень талантливый человек, от которого
не знаешь, чего ожидать. И подход Макса к сегодняшнему материалу
- это все-таки кино, а не сериал.
- Ваш Кудасов в "Бандитском Петербурге" - редкий тип. Как
много там взято от реальности и как много придумано вами?
- Я знаком со многими офицерами РУБОПа и, когда играл, думал,
как бы они поступили в той или иной ситуации. Кстати, у Кудасова
есть прототип. Его очень уважают те сослуживцы, с которыми мне
удалось поближе познакомиться, насколько я знаю, сейчас он большой
начальник. Как мне кажется, в фильме мне это удалось показать.
Там прозвучала личность, человек, который понимает, что он мент,
офицер. Это две составляющие, которые заставляют его быть почти
одержимым своей профессией. В таком отношении подобные люди и
интересны.
Шестое чувство подсказывало мне, что и в новом фильме все
будет: и герой Евгения Владимировича, который опять шарабанится
где не надо, и эти возбуждающие чемоданы с валютой, и высказанные
посредством пряжки ремня или "калашникова" мысли. А брошенные
на усмирение героя Сидихина лучшие силы нехороших людей по устоявшейся
уже традиции срубятся об того же героя Сидихина. Только вот откуда
же я это знаю? Из выпрошенных обманным путем у второго режиссера
пары листков сценария удается выяснить, что есть и другие действующие
лица. Особенно мне понравился Молодой Мент. Если следовать логике,
должен быть еще и Старый. Следовательно, предыдущие мысли можно
засчитывать как правильные.
За окном смеркалось. Табличку "МУП Теплосеть" возле разрытого
рядом с главным входом больницы безобразия уже совсем не разглядеть.
Снимают очередную сцену: хороший актер Сидихин выносит на руках
хорошего актера Чиндяйкина из палаты. Что-то снова до боли знакомое.
А-а... Точно так же в энной серии "Бандитского Петербурга" Серебряков,
в которого бандиты попали столько раз, что он не только умереть,
а рассыпаться на глазах изумленных зрителей должен, пер на себе
Певцова. Или нет. Через несколько серий в том же "Петербурге"
Сидихин нес на руках избитого журналиста Домогарова. А вот теперь
несет Чиндяйкина.
Я не критик и не искусствовед, я рядовой зритель с очень провинциальными
мозгами. Милый и неприхотливый. Как раз тот, на кого вроде как
ориентировано такое кино. Поэтому очень хочется немножко подсказать
господам художникам: провинциальные мужчины друг друга на руках
не носят! Ну честное слово. Извиняюсь за излишнюю наблюдательность,
но это прерогатива Москвы и Питера.
Совсем стемнело. А самыми органичными на весь шестой этаж
больницы по-прежнему казались только больные, лежащие в реанимации,
и два доктора, которые периодически выходили посмотреть на то,
как снимают кино.

Елена МИХАЙЛИНА

Источник